Считается, что большая часть нефти в мире уже открыта, а увеличение добычи происходит за счет доразведки имеющихся месторождений. При этом всё происходит в одних и тех же странах — их едва ли более двух десятков, и они полностью контролируют мировой рынок. Хотя в целом это утверждение верно, остаются нюансы: на рынке иногда появляются неожиданные игроки, грозящие серьезно нарушить баланс. Причем зачастую это оказываются страны, которых еще недавно вообще не существовало на мировой нефтегазовой карте.
Платформы Карибского моря
Гайана — классический пример углеводородного Клондайка последних десятилетий. Углеводороды на территории республики и прилегающем шельфе искали с момента получения независимости в 1960-е годы, но успехов больших не добились. Наконец в 1999 году правительство подписало контракт с тяжеловесом мирового нефтяного рынка — компанией ExxonMobil. В разработку попал участок Стабрук в Карибском море общей площадью свыше 25 тыс. кв. км.
И снова американцы искали нефть довольно долго, не в последнюю очередь из-за пограничного конфликта Гайаны с Венесуэлой. В гайанской исключительной экономической зоне на протяжении многих лет появлялись боевые корабли соседей, поэтому работать было затруднительно.
Долгое время отсутствовал и договор о разграничении акватории с Тринидадом и Тобаго — также крупной относительно своих размеров добывающей страны. Всё это не способствовало уверенности инвесторов. Лишь в 2015 году ExxonMobil объявила об открытии месторождения с доказанными запасами в несколько сотен миллионов баррелей, которое получило имя Лиза.
В 2019 году добыча наконец стартовала. Ее рост был исключительно быстрым и по итогам 2024 года составила 600 тыс. баррелей в день («копейки» по сравнению с гигантами вроде США, России или Саудовской Аравии, но достойно с учетом размеров и населения страны — в Гайане живут всего 835 тыс. человек — и ее экономики.
В 2025-м добыча должна достигнуть 700 тыс., а к 2030-м годам — 1,3 млн баррелей. Это уже приближается к уровню нефтедобывающих гигантов вроде Алжира и Нигерии. Так в течение буквально 10 лет возникла новая нефтяная держава.
Слишком много оптимизма
Успех Гайаны вдохновил нефтяные компании по всему миру. На другом берегу Атлантики, в Намибии, гонка за перспективными месторождениями началась в 2010-е. В процессе участвовали как крупные игроки: Chevron, Shell, Total, так и множество компаний поменьше. Вскоре, однако, их постигло сильное разочарование. Геологические условия страны с юго-запада Африки оказались куда менее благоприятными из-за пород, обладающих низкой проницаемостью, а это существенно усложняет добычу.
Кроме того, высокое соотношение газа к нефти в породе вынуждает компании закачивать огромные объемы природного газа обратно в пласты — процедура крайне недешевая даже в обычных условиях, не говоря уже про глубоководные месторождения, которые разрабатываются в Намибии. Сразу три ведущие компании признали неудачу только за последний год: Total объявила о прекращении разведочной кампании, Chevron сообщила, что перспективная скважина оказалась «сухой», а Shell списала $400 млн, признав, что одно из открытых месторождений нерентабельно.
Конец истории? Нет — просто изначальный оптимизм был чрезмерным. Нефти в Намибии, судя по всему, окажется меньше, чем в Гайане, но это отнюдь не нулевые значения. Ожидается, что до конца года две добывающие корпорации могут подтвердить рентабельность своей работы.
Так, португальская нефтегазовая группа Galp Energia в начале июля объявила, что получила несколько предложений о покупке доли в месторождении Mopane и начала переговоры с потенциальными покупателями. Общий проект, по предварительным данным, подразумевает создание двух плавучих нефтехранилищ (FPSO) с добычей около 120 тыс. баррелей в сутки каждое.
Что касается Total, то она примет окончательное инвестиционное решение по месторождению Venus не позднее начала 2026 года. Проект предусматривает одно FPSO с добычей 150 тыс. баррелей в сутки и себестоимостью $20 за баррель. Компания планирует уговорить правительство Намибии сократить уровень ожидаемой добычи, но увеличить срок эксплуатации.
Таким образом, к концу текущего десятилетия или началу следующего добыча нефти в Намибии может достигнуть 300−400 тыс. баррелей в сутки. Это не самые впечатляющие цифры на фоне глобальной нефтедобычи (102 млн баррелей в день), но в условиях, когда новые месторождения в целом открываются редко, а в новых странах практически никогда, это большое событие.
Нефть в стране футбола
Увеличение добычи в той или иной стране с нуля встречается редко, поскольку какая-то нефть добывается практически везде. Другое дело — увеличение или восстановление добычи в странах, которые уже являлись производителями «второго эшелона». Такое происходит несколько чаще. К примеру, добыча сырой нефти и природного газа в Аргентине в 2024 году приблизилась к историческим максимумам благодаря растущему производству на сланцевом месторождении Вака-Муэрта, которое компенсирует снижение добычи на традиционных месторождениях.
По данным министерства энергетики Аргентины, с января 2021 по сентябрь 2024 года добыча нефти в стране выросла на 50%, а газа — на 27%, приблизившись к рекордным показателям начала 2000-х. Весной этого года Аргентина сравнялась по объему нефтедобычи с Колумбией, которая еще в прошлом году добывала на 150 тыс. баррелей в сутки больше.
В среднем сейчас за счет сланцевых источников аргентинская нефтянка растет на 15−20% в год. Скорее всего, рекордные показатели всех времен будут достигнуты уже в текущем году. Основной рост по-прежнему будет приходиться на Вака-Муэрта. По оценкам, здесь находится около 10 трлн куб. м технически извлекаемого сланцевого газа и 16 млрд баррелей сланцевой нефти и конденсата.
Менее яркий пример перспективного роста — Турция. Республика находится вплотную к нефтяным полям Ближнего Востока, но в ее недрах нет крупных месторождений. По крайней мере так считалось ранее. Более 95% нефти в страну импортировалось. Ситуация начала меняться с 2021 года, когда стало разрабатываться месторождение Габар. К 2025 году благодаря ему турецкая нефтянка стала давать около 120 тыс. баррелей в сутки. Это всё еще мало в сравнении с общим потреблением черного золота, превышающего миллион баррелей в день, но прогресс значительный.
Сейчас Турция сообщает о находке сланцевой нефти — около 6 млрд баррелей в бассейне близ города Диярбакыр на юго-востоке страны. В своем потенциале это уже куда более серьезный участок. Если месторождение окажется столь же богатым, как ожидается, это может на пару десятилетий полностью закрыть потребности Турции в нефти, хотя крупным экспортером оно эту страну не сделает. Тем не менее в мировом масштабе выход даже на уровень 500 тыс. баррелей в день будет крупным событием.
В целом можно констатировать, что чудес не бывает: самые крупные месторождения уже разведаны, а лидеры нефтяной индустрии в ближайшие несколько десятилетий вряд ли будут кем-то подвинуты. В то же время «мелкие» на первый взгляд открытия, которые позволяют относительно небольшим странам становиться значимыми экспортерами, а более крупным экономикам — добиваться самообеспечения, постепенно становятся значимым фактором на международном углеводородном рынке.
Нефтяной спрос и предложения находятся в довольно хрупком балансе, и даже незначительные на первый взгляд открытия в перспективе могут качнуть его в ту или иную сторону.
