Карпова выделила три основные тенденции, наблюдаемые в отрасли. Во-первых, меняется структура перестрахования: увеличивается доля облигаторных договоров, заключаемых на постоянной основе, и сокращается количество факультативных сделок с индивидуальными условиями. РНПК, являясь дочерней структурой Банка России, стимулирует страховые компании к увеличению собственного удержания рисков. Это привело к снижению общего объема перестрахования в сегментах строительства и имущества на 13%, несмотря на увеличение прямого страхования на 23%.
Во-вторых, наблюдается резкий рост убытков, особенно по рискам, которые ранее считались низкоубыточными. В частности, в сегменте страхования от терроризма, который теперь включает последствия военных действий и атак беспилотников, убытки значительно возросли. По информации РБК, только в 2024 году зафиксировано более 100 страховых случаев на сумму свыше ₽10 млрд.
Крупнейшие страховщики, такие как СОГАЗ, АльфаСтрахование и РЕСО-Гарантия, отмечают кратное увеличение выплат по риску «терроризм». Количество заявлений выросло в разы, а сумма ущерба по юридическим лицам увеличилась в 5−10 раз. Растет интерес к таким полисам и среди физических лиц, например, в РЕСО-Гарантии каждый четвертый договор страхования имущества теперь включает этот риск.
В-третьих, существенно выросли тарифы на страхование объектов, особенно в приграничных регионах и по критической инфраструктуре. Повышенные риски вынуждают страховщиков либо значительно увеличивать стоимость полисов, либо отказывать в заключении договоров. В южных регионах России тарифы по некоторым объектам увеличились в 5−10 раз.
Дополнительную проблему создает неопределенность с правовым статусом страховых событий, так как для получения выплаты требуется возбуждение уголовного дела по статьям «терроризм» или «диверсия», что не всегда происходит оперативно. В результате страховщики и клиенты сталкиваются с высокой юридической и финансовой неопределенностью.