«Я деньги мало люблю, но уважаю в них единственный способ благопристойной независимости!»
Александр Сергеевич Пушкин. Из письма Пушкиной Н. Н.
Александр Пушкин родился 6 июня 1799 года в обедневшей дворянской семье. Финансовое затмение преследовало «солнце русской поэзии» с детства.
Отец поэта — Сергей Львович — избегал серьезных дел по дому, предпочитая хозяйственным заботам наслаждения городской жизни. Весь дворянский менеджмент лег на хрупкие плечи матери поэта — Надежды Осиповны, однако таланта к управлению и финансам она не имела. Современники описывали быт Пушкиных так:
«Дом их представлял всегда какой-то хаос: в одной комнате — богатые старинные мебели, в другой — пустые стены, даже без стульев; многочисленная, но оборванная и пьяная дворня, … пышные дамские наряды и вечный недостаток во всем, начиная от денег и до последнего стакана…».
Отношения Александра Сергеевича с родителями тоже нельзя было назвать хорошими: в будущем литературовед Юрий Лотман назовет Пушкина «человеком без детства». Неспроста все мы еще со школьных лет так хорошо помним имя няни поэта — Арины Родионовны.
Сложно судить, детские травмы или характер поэта стали залогом будущих финансовых проблем в большей степени. Однако денежные трудности стали неотъемлемыми спутниками его жизни. По меркам питерской богемы Пушкин считался бедным дворянином.
Служив отлично благородно, долгами жил его отец…
Качественная и правильно подобранная одежда — один из ключевых признаков дворянина. Красивую одежду поэт любил и одевался в одном из самых дорогих магазинов во всей империи — «Английском». За покупками сюда захаживал сам император Николай I. Цены здесь были соответствующие. Современники говорили, что в этом месте «самая мелкая ходячая монета есть пятидесятирублевая ассигнация». Для сравнения: в 1830-е годы старшие мастеровые 1-го разряда в Санкт-Петербурге получали ₽240−300 в год.
Тут и начинается значительное расхождение дебета и кредита, которое после смерти драматурга пытались сводить близкие Пушкина. Поэт имел в «Английском» неограниченный кредит, чем активно пользовался, оставив там после себя долг в ₽2 тысячи.
| Интересный факт. |
| Не обошлось здесь и без наших любимых ценных бумаг - акций! Чтобы обеспечивать себя одеждой должного качества, в 1891 году офицеры организовали корпоративное торговое акционерное Гвардейское экономическое общество. Само собой, простым солдатам путь туда был закрыт. Каждый пайщик вносил ежегодный взнос, а по истечении года получал дивиденды, если у общества был прибыльный год. Председателем правления был командующий гвардейским корпусом Константин Манзей. Правление нанимало управляющих, те делали заказы подрядчикам и нанимали служащих. Основной целью общества было доставлять, главным образом, обмундирование, снаряжение, обувь и белье вполне хорошего качества, по возможно дешевым ценам. Спустя семь лет работы Гвардейское экономическое общество открыло в Петербурге роскошный универсальный магазин, где можно было купить почти все: от пуговиц до шампанского. Теперь здесь мог закупаться кто угодно, но для акционеров, то есть для офицеров, цены были ниже. Поначалу многим пайщикам казалось, что участие в торговле принижает достоинство русского офицера, однако первые же дивиденды быстро всех переубедили. |
Более серьезные финансовые проблемы у Александра Сергеевича начались после свадьбы весной 1831 года. Еще перед венчанием поэт с большой опаской смотрел на свое финансовое будущее и настоящее, сетуя друзьям: «Взять жену без состояния — я в состоянии, но входить в долги для ее тряпок — я не в состоянии».
А что там с тряпками? Женская одежда и аксессуары действительно стоили немало. Доставайте счеты!
Соболий палантин стоил ₽100 и более, французские дамские платки и полушали — ₽135 за штуку. Дамские бастовые шляпы с лентами обходились по ₽60, с цветком — по ₽75, шелковые модных материй последнего вкуса стоили от ₽58 до ₽100. Да что там шляпки! Блондовый чепчик с цветами стоил ₽100, кружевной — ₽75. Хотите верхнюю одежду — пожалуйста. Иностранные послы покупали своим женам шубы по ₽3 тысячи.
Жилье — основная статья расходов почти каждой семьи. А семье дворянина Пушкина полагалось жить статусно. Аренда на шесть месяцев арбатского двухэтажного каменного дома с людскими службами, кухней, конюшней, каретным сараем и прачечной стоила Пушкину в 1831 году ₽2000 ассигнациями.
В том же году после свадьбы поэт перебрался в Петербург, где квартира в бельэтаже из 9 комнат на Галерной улице обошлась ему в ₽2500 ассигнациями в год. В 1832-м он переехал в квартиру из 12 комнат по Большой Морской улице, годовая аренда которой потребовала ₽3300 ассигнациями. За несколько месяцев до смерти поэт перебрался в 11-комнатную квартиру на Мойке стоимостью ₽4300 ассигнациями в год.
Ухудшалось демонстративное потребление еще и склонностью Александра Сергеевича к азартной игре. Искал Пушкин в этом занятии способ поправить свое финансовое положение или пытался заглушить потребность риска и игры с судьбой, свойственные творческим людям — судить не беремся. Однако играл поэт не только на деньги, но и на талант — в виде собственных литературных произведений.
Пушкинист Сергей Гессен отмечал, что рукопись своего самого первого сборника стихов, который поэт хотел издать по подписке, он проиграл одному из друзей своей юности. Такая неосмотрительность на несколько лет лишила поэта прав на собственные стихи.
Ставкой становились даже строчки бессмертного «Евгения Онегина». В письме своему близкому другу Вяземскому поэт сообщает: «Во Пскове вместо того, чтобы писать 7-ую гл. Онегина, я проигрываю в штос четвертую: не забавно».
Но гулять на широкую ногу Пушкину это не мешало. К примеру, когда поэт вернулся из ссылки, сразу же закатил банкет в ресторане такого масштаба, что удивил даже богатых приятелей. А на комментарии о размахе пиршества отвечал колко и емко: «Вам приходится иной раз проживаться и ждать денег из деревень, а у меня доход постоянный с тридцати шести букв русской азбуки».
И правда, а на что драматург так широко жил?
Ты богат, я очень беден; Ты прозаик, я поэт
По окончании Лицея в 1817 году Пушкина определили в Коллегию иностранных дел — ведомство, которое занималось внешней политикой империи. Здесь новоиспеченный чиновник переписывал дипломатические послания, готовил выписки и справки, а также занимался переводами. За все это Александру Сергеевичу полагалось ₽700 в год.
Вот только молодого поэта больше интересовала светская хроника и литература. И на этом поприще он полноценно дебютировал в 1820-м, когда были изданы «Руслан и Людмила», «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан».
«Руслан и Людмила» и «Кавказский пленник» принесли поэту ₽1500 в 1820 году и ₽500 в 1822-м. Поговаривают, прибыли должно было быть больше, но издатель позаботился, чтобы большая часть денег до автора не дошла.
Заподозрив неладное, Пушкин реорганизовал подход к печати и реализации: теперь издательством и распределением тиражей поэт занимался сам или поручал менеджмент доверенным лицам. Это сработало! «Бахчисарайский фонтан», издательство которого взял на себя Вяземский, принес Александру Сергеевичу уже ₽3000.
В одном из литературных журналов Вяземский скажет: «за стих Бахчисарайского фонтана заплачено столько, сколько еще ни за какие русские стихи заплачено не было».
Однако самые крупные гонорары были еще впереди.
В 1825 году начинает печататься «Евгений Онегин», причем по главам, что тоже было для российских издателей вновинку. Пушкин подошел к публикации Онегина с холодным расчетом, рассудив, что за несколько книг (поглавное издание) выручить можно больше, чем за одну. Первая же глава принесла поэту ₽5400.
А уже в 1826 году выходит сборник стихотворений, за который Александр Сергеевич получает ₽8040.
Иногда поэт задирал цену выше, чем нужно. В 1827 году на прилавках появилась поэма «Цыганы», которая не очень активно продавалась из-за цены в целых ₽6. Знаменитый книгоиздатель Смердин даже критиковал Пушкина за высокую стоимость: «Сочинил ЦЫГАНЫ и продает ее, как ЦЫГАН».
1830-е годы становятся для Александра Сергеевича самыми прибыльными. Во-первых, в 1831 году свет увидел «Борис Годунов» за рекордные ₽10 000, а во-вторых, Николай I назначил Пушкина работником в архивах с жалованьем в ₽5000. Однако поэт сетует, что этого все еще мало:
«Государь, удостоив принять меня на службу, милостиво назначил мне 5000 жалованья. Эта сумма громадна, и однако ее не хватает для жизни в Петербурге. Я должен тратить здесь 25 000 и притом платить все долги, устраивать семейные дела и, наконец, иметь свободное время для своих занятий».
В это же время Пушкин организует свадьбу с Натальей Николаевной Гончаровой. Для этого поэт закладывает сельцо Кистенево и получает ₽40 000.
В 1832 году выходит последняя глава «Евгения Онегина». При жизни поэта «Онегин» выходил отдельными главами и переиздавался 10 раз, заработав Пушкину ₽45 700. Параллельно с этим Александр Сергеевич писал для журналов стихи и прозу. Стихи, кстати, писались из расчета ₽10 за строку.
Спустя года Пушкин, шутя или всерьез, припомнил дяде этот займ и написал «деловую бумагу», не забыв посчитать набежавшие проценты:
«Униженно молю его высокоблагородие, милостивого государя дядю моего заплатить мне сии 200 рублей по долгу христианскому — получить же оные деньги уполномочиваю князя Петра Андреевича Вяземского, известного литератора».
В 1835 году выходят «Поэмы и Повести» в двух частях, которые приносят ₽12 000. В это же время Николай I жалует поэту звание камер-юнкера и ссуду прямиком из казны на целых ₽30 000.
Суммарно за 17 лет активной работы на службе, литературном поприще и небольшом имении Александр Сергеевич Пушкин заработал ₽254 190.
Давал три бала ежегодно и промотался наконец…
После трагической дуэли у Черной речки и скоропостижной смерти поэта в его доме нашли всего ₽300. Обнаружились и внушительные долги — ₽140 000 — которые Александр Сергеевич задолжал кредиторам, ростовщикам, приятелям по азартным играм и портным. Император Николай I поручил покрыть все долги поэта и простить займы из казны. Похороны Пушкина организовывались за счет двоюродного дяди жены поэта, Натальи Николаевны.
Так и остался Александр Сергеевич заложником двух стихий: роскоши вдохновения и убогости кабалы. Чего не хватило Пушкину — времени или финансового таланта, чтобы избавиться от долгов, — пусть судит читатель.
Мы же в Market Power, хоть и весьма ценим деньги, убеждены, что вклад поэта в русскую культуру покрывает все его долги с лихвой.
«Данная информация носит исключительно информационный (ознакомительный) характер и не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией».
