«Мировым трендом является разработка механизмов контроля цифровых активов, поскольку по общему правилу классические криптовалюты были неподконтрольны государственным службам. Тут работает принцип: “не можешь побороть — нужно возглавить” и именно это и является правильной позицией государственных органов… С точки зрения уголовного права, преступления с использованием криптовалюты были сложны и не всегда следственные органы могли понять точно сколько денег украли или какую взятку дали», — рассказал РАПСИ адвокат Александр Бурчук.
По его словам, следователям было сложно работать с преступлениями, в которых фигурировали криптовалютные активы, поскольку Центробанк не считал их средством платежа, а это, в свою очередь, приводило к вопросу — как считать ущерб или незаконный доход, если официального курса не существует.
Следственные органы зачастую предпочитали не связываться с делами о хищении классической криптовалюты, поскольку правоохранителям не понятно как использовать инструменты поиска и защиты, так и не ясно как определять размер нанесенного ущерба.
«Поймите, в фабуле обвинения обязательно нужно указать сумму ущерба. Без этого никак. А если пропали условные биткоины, которые не признаны в РФ средством платежа, как его рассчитывать? И в чём отличие, например, от наркотиков, которые тоже имеют денежную ценность, но не торгуются на бирже. В этом и был двойственный подход, с которым не столкнутся пользователи цифрового рубля», — настаивает Бурчук.
Одна платформа — один оператор
Наличие единой платформы цифрового рубля и единственный оператор — Банк России позволяют считать прозрачными расчеты в новой цифровой валюте, заявил РАПСИ начальник кафедры гражданского и трудового права, гражданского процесса Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя Альберт Тумаков. По его словам, разработчики системы предусмотрели перечисление денежных средств напрямую в рамках платформы цифрового рубля без каких-либо посреднических действий со стороны третьих лиц, что также снижает коррупционные риски.
«Также к позитивным аспектам я бы отнёс обязанность предоставлять сведения о счетах цифрового рубля, об остатках цифровых рублей на счетах, операциях с цифровыми рублями пользователей платформы в случаях, порядке и объеме, которые предусмотрены ФЗ от 7 августа 2001 года № 115-ФЗ “О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма”, — добавил Тумаков.
«Банк России по согласованию с соответствующими органами ограничивает: круг пользователей платформы цифрового рубля, перечень операций с цифровым рублём и пороговые значения сумм таких операций. Такие ограничения действуют до 31 декабря 2024 года», — напомнил эксперт.
Единый кошелёк
У регулятора, банков и правоохранительных органов и раньше был широкий спектр инструментов для контроля над финансовыми операциями в рамках «антиотмывочного» законодательства, считает адвокат Никита Петреев. Введение в оборот третьей формы рубля упростит работу оперативных работников.
«Нужно учитывать, что концепция цифрового рубля подразумевает наличие единого кошелька, что технически упрощает аналитику. Безусловно, движение цифрового рубля гораздо легче отследить. Сколько бы ни было звеньев в цепочке счетов, будет существовать возможность узнать, где деньги в итоге “осели”. Безналичные денежные средства, смешиваясь на транзитных счетах посредников, такой особенностью не обладают», — говорит эксперт.
Он настаивает, что преступники будут реже выбирать цифровой рубль как предмет посягательства, так как этим средством платежа почти невозможно анонимно распорядиться. А следователям, наоборот, станет проще устанавливать обстоятельства по делам, где использовался цифровой рубль.
Законопроект о цифровом рубле был принят Государственной думой в трех чтениях. Полноценный запуск «третьей формы» официальной валюты состоится 1 августа.
